Несмотря на рост показателей фактически по всем отраслям промышленности, оценка достигнутых результатов — удовлетворительно. Такую строгую годовую отметку российскому производству поставил министр промышленности и торговли Денис Мантуров. О целях создания цифровой базы потребительских товаров, изменениях в господдержке продажи автомобилей и запрете чиновникам покупать импортную мебель — рассказал в интервью «Известиям» глава Минпромторга.

— Денис Валентинович, говоря об успехах в импортозамещении, как правило, мы слышим только о пищевой промышленности. Как обстоят дела в других отраслях?

— Можно смело сказать, что по всем отраслям мы видим положительную динамику. В частности, легкая промышленность продолжает сохранять рост в 5%. По результатам 11 месяцев этого года — рост практически по всем сегментам легпрома. Государство оказывает всестороннюю поддержку, и те проекты, которые сейчас реализуются инвесторами и бизнесом, автоматом дадут результат и выход на новые объемы производства в следующем году.

С этого года мы видим положительную динамику в станкостроении. Постепенно восстанавливаются предприятия. Большое количество заказов на нанопродукцию поступает от российских заводов. Я уверен, что у наших станкостроительных и станкоинструментальных предприятий появятся и иностранные заказчики.

В последние три года индекс промышленного производства химпрома стабильно находился на уровне 5%. В основном за счет импортозамещения по новым сегментам и переделам химической отрасли. Индикаторы, на которые мы планировали выйти в 2014 году, принимая решение о такой масштабной программе, в целом достигаются.

В то же время лесопромышленный комплекс сегодня — это отрасль, которая на 80% обеспечивает потребности рынка в отечественной продукции. У нас осталось небольшое количество товарных групп в секторе целлюлозно-бумажной промышленности, которые нам необходимо импортозаместить, — это вискозная и распушенная целлюлоза, мелованный картон, различные высокосортные виды бумаг. То же самое относится и к стройматериалам. Сейчас потребности удовлетворены на 90%, и мы выходим на рынки третьих стран.

Благодаря госпрограмме по развитию фармацевтической и медицинской промышленности уже пятый год подряд наблюдается рост доли российских препаратов в общем объеме фармрынка. Сейчас она составляет уже почти 32% по сравнению с 24% в 2012 году. Так, в сегменте препаратов для лечения гепатита доля отечественных лекарств составляет 32% против 5% пятью годами ранее. Доля препаратов для лечения онкологии выросла до 47% с 13% в 2012 году, доля препаратов для лечения ВИЧ с 10% увеличилась до 27%.

Объем производства лекарств за январь-ноябрь 2017 года составил 266,72 млрд рублей. Это на 12% больше, чем в прошлом году. Доля отечественных жизненно важных препаратов с начала года увеличилась до 84% (2012 год — 63%).

— Какую оценку вы бы поставили?

— Удовлетворительную.

— Минфин предлагает разрешить электронную продажу алкоголя уже с 1 июля 2018 года. Это возможно реализовать в эти сроки?

— Думаю, что вполне можно разделить оптимизм Минфина. Это пилотный проект. Он будет развиваться успешно по более широкому сегменту алкогольной продукции. Сначала это коснется вина, со временем — крепких алкогольных напитков. Это было своевременное и правильное решение. Поэтому ждем 1 июля и сделаем первый заказ.

— В розничной торговле мы наблюдаем быстрый рост торговых сетей. Средний и малый бизнес выживают с трудом. Должно ли государство вмешиваться в этот процесс и создать дополнительные меры поддержки?

— Торговые сети точно не чинят никаких препятствий развитию малоформатной торговли. Мы стараемся создавать условия для многоформатности. Например, в части корректировки закона о рынках, закона о ярмарках, в части нестационарной торговли.

Сегодня работа рынков, в том числе открытие новых и получение мест для них, сопряжена с рядом сложностей. Это создает трудности мелким производителям и гражданам со сбытом своей продукции. Такие правила установлены законом. Мы постарались их скорректировать, чтобы не ограничивать возможности производителей получать торговые места и продвигать продукцию. Чтобы рынков стало больше — следовательно, больше возможностей для сбыта.

Будет еще ряд изменений — в части нестационарной и мобильной торговли, ярмарок. Какие-то — на стадии завершения согласования, какие-то уже на выходе или в Госдуме. Всё это дает возможность средним и малым компаниям расширять возможности ведения бизнеса.

— Как вы думаете, им стало легче жить?

— Я бы очень хотел, чтобы становилось легче. Чтобы предприниматели чувствовали себя увереннее, занимаясь своим бизнесом.

— Сейчас мы переходим в эпоху цифровой экономики. Это касается и торговли. Каких нововведений нам стоит ждать в будущем году?

— Торговлю от цифровой экономики сложно отделить, поскольку электронная торговля — элемент цифровой экономики.

Онлайн-кассы дадут нам, помимо легализации рынка в целом, возможность точно понимать, что и по каким ценам продается, каковы тренды и потребительские предпочтения. Это позволит государству точечно решать возникающие проблемы и стимулировать производство тех товаров, которые становятся более востребованными. Сейчас это происходит в значительно мере интуитивно.

Данные о продажах посредством онлайн-касс мы получаем уже сейчас. Но эта информация носит бессистемный характер. В частности, это происходит потому, что один и тот же товар одного и того же производителя может обозначаться по-разному в разных торговых сетях и магазинах. Поэтому нужно добиться того, чтобы была возможность полноценно анализировать и использовать эти данные. Но за исключением информации, которая относится к коммерческой тайне. Нормальная систематизированная информация интересна в том числе и бизнесу. Производителям важно, как продается их товар, а также товары тех или иных групп.

Таким образом, для того чтобы потенциал онлайн-касс был раскрыт в полной мере, мы начинаем думать над созданием единого каталога потребительских товаров в России. Он будет полностью, так сказать, бесшовно, интегрирован с принятой во всем мире маркировкой штрих-кодами системы GS1. Сейчас, к примеру, производитель, желающий поставлять товар в торговую сеть, должен вместе с ее специалистами заполнить анкеты с огромным числом данных. Вручную. И так — с каждой сетью, так как у всех свои системы. Цифровой каталог позволит уйти от этой крайне трудоемкой и весьма дорогостоящей процедуры. Ритейлеры и производители утверждают, что это серьезно сократит их издержки.

Цифровой каталог будет интегрирован с маркировкой отдельных категорий товаров в целях прослеживаемости их оборота, что важно для борьбы с нелегальным рынком. К этой работе подключены другие ведомства — Минфин, налоговая служба, бизнес-ассоциации. Это задача на следующий год.

— В 2018 году господдержка спроса на автомобили снизится практически в два раза. Почему завершили программу утилизации и сделали ставку на адресные программы «Семейный автомобиль» и «Первый автомобиль»?

— Главная причина в том, что рано или поздно какие-то форматы поддержки просто себя изживают.

За три года в рамках программы обновления парка реализовано более 1,2 тыс. транспортных средств. При этом в 2015 году доля скидок, предоставленных за сданные в утиль автомобили, составляла 40,7%, в этом году показатель снизился до 10%.

Адресные программы поддержки, запущенные в 2017 году, позволили привлечь на рынок покупателей, ранее не имевших возможность приобрести новые машины. Учитывая положительный опыт реализации этих программ в этом году и их социальную направленность, данные меры станут ключевыми мероприятиями поддержки спроса в автопроме в 2018 году. Мы видим тенденцию к увеличению производства, снижению скидок и востребованность автомобилей.

— Вице-премьер России Дмитрий Рогозин недавно заявил о необходимости начать обсуждение финансирования строительства ледоколов «Лидер», без которых невозможно обеспечить стабильную работу на Северном морском пути. На ваш взгляд, какой может быть схема финансирования этого проекта?

— Объем перевозок по Севморпути постоянно растет. Чтобы не только поддерживать состав атомного ледокольного флота России, но и обеспечить круглогодичную навигацию по данной транспортной артерии, необходимо построить не менее трех ледоколов «Лидер» суммарной мощность 360 МВт.

Стоимость одного ледокола — около 80 млрд рублей. Вопрос государственно-частного партнерства в данном проекте прорабатывается. Думаю, что до середины следующего года станет ясно, как государство может участвовать в софинансировании. Частные инвестиции могут быть привлечены с помощью банков с последующим возвратом через тариф.

Частные компании заинтересованы и в сокращении сроков доставки своей продукции, эффективном использовании этого маршрута и оплате тарифа за проход. Это источник поступления средств, который будет обеспечивать экономическую эффективность проекта.

Не дожидаясь окончательного решения, мы уже с 2016 года финансируем техническое проектирование ледокола. И уже с 2019 года планируем приступить к рабочему проектированию, чтобы успеть найти оптимальное решение к запуску строительства ледоколов.

— Президент на 10-летии «Ростеха» сказал, что компании не могут бесконечно расширяться. Как, на ваш взгляд, должна развиваться корпорация?

— Развитие «Ростеха» происходит сбалансировано. Самое главное — выйти на экономический результат, чтобы предприятия, вошедшие в корпорацию, стали более самоорганизованными и на каком-то этапе — интересными для частного бизнеса.

Созданы полноценные холдинги. Мы видим, что предприятия уверенно стоят на ногах. Постепенно начинаем подыскивать качественных инвесторов, которые входят в капитал.

Например, недавно было принято решение об отчуждении дополнительного пакета акций «Калашникова». У «Ростеха» остается всего 25%. По сути, из периметра корпорации холдинг «Калашников» уйдет, и в консолидированную финансовую отчетность эти доходы не будут включаться. У «Ростеха» остается блокирующий пакет как у представителя государства в холдинге.

Продажа пакета акций планируется и по другим предприятиям, входящим в «Ростех»: «Технодинамику», «Росэлектронику», «Высокоточные комплексы» и ряд других структур по мере восстановления их финансового положения, консолидации и развития мы будем постепенно выводить в рынок в разных форматах.

Мы не расширяемся, а наоборот, выполняем функцию консолидации, развития этих предприятий и выведения их в самостоятельную жизнь. До бесконечности расширяться мы точно не планируем.

— Этой осенью страна столкнулась с дефицитом полувагонов. Эксперты раскритиковали идею убрать из эксплуатации старые вагоны. Эта инициатива была поддержана и вашим ведомством. Сейчас вы не считаете это решение ошибочным? Как можно оптимально выйти из ситуации?

— Из баланса парков полувагонов, подготовленного Минтрансом совместно с ОАО «РЖД», следует, что дефицита полувагонов нет, а есть технологический резерв.

В конце 2015 года президент Владимир Путин принял очень важное и стратегически правильное решение о запрете использовать вагоны с истекшим сроком эксплуатации. Оно позволило «расчистить» инфраструктуру, увеличить скорость движения и, как следствие, пропускную способность. Этот шаг дал возможность операторскому сообществу восстановить своевременный ремонт, обслуживание вагонов и начать инвестировать в покупку нового подвижного состава.

Принимая решение о запрете на эксплуатацию, тут же создали мотивационный механизм, чтобы компенсировать скидку производителя на вагоны.

В рамках господдержки наше ведомство просубсидировало в этом году покупку порядка 14 тыс. полувагонов и 4 тыс. вагонов спецподвижного состава. В 2017 году на это было выделено 5,2 млрд рублей.

В прошлом году произвели и поставили чуть меньше 40 тыс. грузовых вагонов. В этом году мы видим существенный рост — уже больше 50 тыс. вагонов. Я рассчитываю, что мы сохраним объемы производства на том же уровне.

— С осени этого года запрещена покупка импортной мебели для государственных и муниципальных нужд. Какого эффекта вы ожидаете от этого решения?

— Считаю, что эта мера обеспечит рост производства российской деревянной мебели более чем на 15%. Имеющиеся мощности нашей мебельной промышленности вполне позволяют удовлетворить все запросы федеральных и муниципальных структур. Сейчас отечественные мебельные предприятия загружены только на 50–60%.

Помимо мебельной промышленности, другие подотрасли лесопромышленного комплекса показывают хорошую динамику. Так, стабильный рост на протяжении многих лет демонстрирует производство целлюлозы, бумаги и картона.

В производстве пиломатериалов отмечается рост на уровне 7%, а плитное производстве — увеличение на 9%. Позитивную динамику демонстрирует пеллетное производство: ежегодный рост выпуска продукции составляет свыше 34%, а это около 1,3 млн т в год. Только за этот год было построено несколько новых заводов суммарной мощностью более 250 тыс. т. Это важный для нас сектор — он обеспечивает комплексную переработку древесины.

— Минпромторг разрабатывает законопроект об освобождении от НДС ввозимых в Россию комплектующих и самолетов при условии их регистрации в РФ. Какого эффекта на отечественный авиапром вы ожидаете?

— Это необходимо для усиления контроля качества воздушных судов, эксплуатируемых на территории страны. Сейчас иностранные самолеты уже ввозятся на территорию России без уплаты НДС и таможенных пошлин по процедуре временного ввоза. Она действует до 31 декабря 2019 года.

Но в первую очередь предусматривается освобождение от уплаты НДС для отечественных компаний, производящих российские гражданские самолеты и вертолеты. Это позволит существенно снизить стоимость конечного продукта, что повысит конкурентоспособность наших воздушных судов и будет иметь положительный эффект для развития авиапромышленности.

Источник:  minpromtorg.gov.ru